главная страница

• научные публикации
  
  
  • "Партизанско-революционный взлёт".
    1960-е годы

   21 января 1963 г. занятия в ФМШ открылись лекцией А. А. Ляпунова.
   "На первых двух лекциях в физико-математической школе А. А. Ляпунов поразил всех тем, что за три часа успел полностью воспроизвести идеологию математического анализа, начиная с производных и интегралов и заканчивая дифференциальными уравнениями и разложениями функций в ряды Фурье. При этом он обращал внимание на прикладное значение всех рассматриваемых понятий, приводя примеры из физики, химии, биологии, экономики и даже социологии. В результате в дальнейшем при более детальном изложении Алексей Андреевич уже имел достаточно большой запас различных примеров, на которые он мог опираться и ссылаться.
   Алексей Андреевич считал, что процесс обучения заключается не в "разжевывании" изучаемого материала, а в том, чтобы стимулировать развитие самостоятельности и упорства за счет детального изучения рассматриваемых понятий с использованием учебных пособий, монографий и даже научных статей" [1].
   Своя, особая программа учёбы - непременное условие существования ФМШ. В первые годы вокруг этого было сломано немало копий.

Ляпунов среди фымышат

   Уже до начала работы ФМШ, на заседании бюро президиума 18 января 1963 г., А. А. Ляпунов формулировал свои соображения:
   "Уровень поступающих, надо сказать, очень высокий, т. е. задачи чисто школьного типа они решают совершенно с ходу; задачи олимпиадного типа подавляющее большинство решает очень легко. При таких условиях придерживаться лишь имеющихся плановых программ явно не имеет смысла <...> По физике и математике составлены программы отдельно, специально для этого училища. По математике - ну, там середина девятого класса, значит, элементарная алгебра, тригонометрия начата, не завершена геометрия, стереометрии не было. Мы даём такую вещь, что алгебру и тригонометрию фактически объединяем в части учения о функциях, и оно будет читаться вместе с дифференциальным и интегральным исчислением - это в стиле XVIII века, без современной теории пределов. Так что приложение к задачам механики, физики, геометрии будет даваться полностью, а тонкий современный анализ, естественно, не будет даваться. На этой основе будут изучены те разделы тригонометрии и алгебры, которые в школьном курсе до сих пор не пройдены. Геометрия пойдет параллельно, в обычном масштабе, в несколько более быстрых темпах.
   (М. А. Лаврентьев: С упором на геометрическое воображение).
   - Да. Например, площади и объемы будут изучаться с использованием аппарата интегрального исчисления" [2].
   
   Но два месяца спустя, на заседании 15 марта, директор школы решительно возмущался именно программой.

Пётр Григорьевич Семеряко и Михаил Алексеевич Лаврентьев на открытии ФМШ

   "П. Г. Семеряко: Как вам известно, школа начала работать с 21 января. Что является основным для школы и вызывает трудности? Во-первых, подготовленных программ для школы совершенно не было, а был только набросан недельный план по часам и был послан в Министерство просвещения. Министерство просвещения этот план не утвердило, возвратило ОНО обратно и говорит, что таких планов оно утверждать не будет. <...> В настоящее время у нас проходит учебный процесс с очень большими пропусками. Мы потеряли по вине ученого совета 106 часов, а именно по каким предметам? Биология, химия, география и английский язык, которые не были обеспечены преподавателями. <...> Но хуже всего то, что мы не имеем программы, как и тогда ее не имели; и не знаешь, как же будет развертываться та или иная работа по преподаванию. <...>
   А. А. Ляпунов: У нас действительно есть трудность с подбором преподавателей - некоторые институты нам с большим опозданием выделяют преподавателей. Просьба к президиуму отделения - отдать приказ, чтобы те сотрудники, которые по совместительству работают в училище, были бы оформлены приказом. <...> Теперь относительно программ. Конечно, сами занятия идут по программе; по всем предметам, кроме физики и математики, идут по обычной школьной программе, с маленькими коррективами, которые делаются на ходу.
   М. А. Лаврентьев: В сторону сокращения?
   А. А. Ляпунов: В сторону сокращения и модернизации. Математика и физика идут по особой программе, как было согласовано сначала. Эскизные варианты программы есть, они уточняются и совершенствуются. Надо сказать, по математике оказалось так, что мы оказались в состоянии идти интенсивнее, чем предполагалось. Поэтому мы, имея в основном программу, просто её расширяем" [3].
   
   Итак, программа обучения создавалась на ходу, подстраивалась под ход учебного процесса. В этом творческом порыве - сила ФМШ. Вспоминает В. В. Пархомчук: "Физику нам преподавал В. Е. Захаров, ныне академик РАН. <...> Его уроки превращались в совместное обсуждение и решение задач, в которых он тоже порой путался. Оглядываясь назад, я думаю, что это нас научило разбирать сложные задачи, выискивая то, чем можно пренебречь, и то, что существенно для решения" [4].
   Но представители министерства больше ценили упорядоченность. Рассказывает А. С. Коробасова: "Трудность этой школы была в двойном подчинении: и ОблОНО (и Минпрос) и СО АН (во главе с Советом при школе).
   Те, кто руководил от Сибирского отделения, отрицали педагогику и решили учить по университетской системе. А ОблОНО - за обычную школу. И они потребовали потом: если уж у вас математика и физика ведутся по особой программе, то давайте эту свою программу на утверждение. Я - к А. А. Ляпунову: нужна программа. Он говорит: хорошо. Берёт университетскую программу, нарвал её кусочками, и мне её подаёт. Ну, это ещё ладно. Как-то смотрю - носятся с огромными стопками книг по физике, читают.
   - Ребята, что вы делаете?
   - А мы готовимся к сдаче Ландау-минимума.
   Но Л. Д. Ландау принимал по этой программе сотрудников в институт. А эти готовились, ещё школьники, поступать в ИЯФ. Я говорю Лаврентьеву: Михаил Алексеевич, вот чем занимаются.
   - Да вы что?
   - Правда.
   - Нет, не надо. Запретить.
   А как запретить? - это же надо через преподавателей действовать.
   Но, видимо, он поговорил с А. М. Будкером. Вызывает меня к себе Будкер.
   - Что вы на меня тут жалуетесь?
   - Я не жалуюсь. Я просто посоветовалась с Михаилом Алексеевичем, нужно ли ребятам готовиться к сдаче Ландау-минимума, чтобы поступить в Ваш институт?
   - Нет, конечно. Это равносильно тому, чтобы восьмилетнюю девочку выдать замуж.
   Ну, и всё - видимо, запретил своим сотрудникам, прекратилось это" [5].
   Протокольным языком этот же сюжет изложен в отчёте по итогам первого выпуска: "По своему содержанию многие разделы программы [по физике] приближались к вузовскому курсу, что не всегда оправдано. Поэтому в конце учебного года Д. В. Ширков вместе с коллективом физиков организовал пересмотр программы, особенно по механике и электродинамике" [6].
   
   Со временем программы обучения в ФМШ всё больше приспосабливались именно к нуждам обучения в физматшколе (с учётом того, что это не университет). Но ФМШ всегда стремилась быть "выше среднего". Авторы информационной брошюры 1970 г. так суммировали методические поиски первых лет:
   "При составлении учебных планов и программ [Ученый] Совет руководствуется следующими принципами:
   1) учебные планы должны включать минимум часов обязательных занятий; у учеников должно оставаться свободное время, чтобы подумать над тем, чему их учат;
   2) учащимся должна быть предоставлена возможность работы по интересам и наклонностям, т. е. в учебных планах должны быть выделены часы для проведения факультативных курсов, посещаемых по выбору;
   3) программы учебных курсов должны мажорировать программу средней школы; включение материала средней общеобразовательной школы в программу ФМШ обязательно, хотя методы изложения и подход к изучаемым вопросам могут отличаться от обычного;
   4) материал, изучаемый в курсе, должен подразделяться на три части: а) фундаментальный материал, который учащиеся должны освоить и запомнить надолго; б) иллюстративный материал, закрепляющий основные знания, который учащиеся должны хорошо знать к семестровому экзамену; в) излагаемый по выбору лектора факультативный материал, который показывает возможности применения фундаментальных знаний в конкретных исследованиях сегодняшнего дня;
   5) программа должна избегать повторений: учебный материал надо учить один раз и максимально глубоко. Не надо это смешивать с проблемой систематического повторения изученного ранее;
   6) обязательные курсы должны быть достаточно подвижными и соответствовать требованиям сегодняшнего дня науки и, с другой стороны, представлять возможность лектору строить свой индивидуальны и глубокий курс" [7].
   Эти принципы относятся не только к математике и физике. Несмотря на то, что в первые годы ФМШ не имела даже химической, тем более - биологической специализации (ещё не был окончательно повержен Т. Д. Лысенко), в её учёный совет образца лета 1963 г. входил соратник Н. И. Вавилова Юлий Яковлевич Керкис, активно работали известные генетики - Зоя Софроньевна Никоро, Раиса Львовна Берг. А в отчёте о первом выпуске специально подчёркивалось, что программа по биологии "была основана на достижениях современной генетики и цитологии, биохимии и молекулярной биологии". Здесь же говорилось, что "неорганическая химия изучалась по дополнительной школьной программе. Число практических работ было увеличено, а решение задач выполнялось вузовскими задачниками [так в тексте. - Авт.]. Органическая химия преподавалась также на высоком уровне и по содержанию во многом была близка к вузовскому курсу" [8].