 |
 |
| |
|
Понятие "народный" в данном случае не ограничивается крестьянами и используется в более широком смысле, включая всех, кто использует взятый кредит в некоммерческих целях. Правда, это понятие всё-таки объединяет очень разные случаи. Здесь и бывший барин, залогом имения пытающийся поддержать привычный уровень доходов. И крестьянин, на заёмные деньги расширяющий хозяйство. Во всяком случае, речь пойдёт не о тех, кто вкладывает занятый капитал в коммерцию.
Начнём с ипотечного кредитования. Недвижимость, составляющая предмет залога при ипотеке, имеет ту особенность, что долго не теряет стоимость. Поэтому она может служить залогом при выдаче долгосрочных (на десятки лет) ссуд.
Однако банк, составляющий пассивы за счёт краткосрочных вкладов, не может занимать деньги клиентам на долгий срок. Для решения этого противоречия пассивы ипотечных учреждений создавались за счёт продажи публике особых ценных бумаг, именуемых обычно закладными листами. Они приносили регулярный доход, но к окончательной оплате принимались лишь по истечении срока ссуды. Это обеспечивало интерес банка. Интерес же хозяина капитала обеспечивался правом неограниченно перепродавать закладной лист. Вложив деньги в подобные бумаги, человек мог при необходимости в любое время вернуть их.
Акционерные земельные банки.
Один из видов частных ипотечных учреждений - акционерные земельные банки (АЗБ). Как и в случае с АКБ, организаторы подобных банков выпускали акции, продавали их и получали таким образом основной капитал, необходимый для осуществления расходов в течение начального периода, пока банк не начнёт давать прибыль.
Таким образом, у акционерных земельных банков оказывалось два вида ценных бумаг: акции и закладные листы. В отличие от акций, приобретение закладных листов являлось потенциально менее выигрышным, но и менее рискованным. Владелец закладных листов не отвечает по убыткам банка и проиграет только в одном случае - если банк разорится, и его листы превратятся в бумажки. В любом другом случае он получит заранее твёрдо оговорённую прибыль. Акционер же получит прибыль, только если она останется у банка после оплаты дохода владельцев закладных листов. Зато если дела банка пойдут успешно, он может получить по акции больший процент, чем владелец закладного листа по своей бумаге. Таким образом, основную часть ответственности за дела банка несут акционеры, соответственно чему распределяются и полномочия: только акционеры имеют право участвовать в принятии управленческих решений по банку.
Заёмщики получали ссуду закладными листами, которые они продавали сами либо через посредство банка-эмитента. Поскольку закладные листы почти всегда шли на бирже ниже номинала, на руки они получали сумму, в среднем на 5 % меньшую того, что записывалось на их счёт. Это делало кредит более дорогим.
Первым акционерным земельным банком стал Харьковский, возникший в 1871 году. В течение 1870-х годов появилось ещё 10 банков, и таким образом сложилась система, просуществовавшая до самой революции (в 1913 году банков этого вида существовало как раз 10).
По уставам земельных банков 1870-х годов, сумма выпущенных закладных листов не могла превышать собственный капитал больше, чем в 10 раз. Ссуды допускались на срок до 66 лет под сельские земли, до 56 - под городскую недвижимость, в размере до 60 % оценки. В одной губернии допускалось действие не более чем двух земельных банков, распределение районов действия утверждало Министерство финансов.
Помимо государственного регулирования, немногочисленность земельных банков связана и с проблемой капиталонедостаточности России. Если коммерческие банки пользовались широкой поддержкой Госбанка и привлекали капиталы из-за границы, то земельным не досталось ни того, ни другого. Ведь правительственный кредит имел целью поддержку не собственно банков, а тех отраслей, которые они кредитовали. А ту отрасль, которую кредитовали земельные банки, правительство поддерживало напрямую, посредством своих банков (Дворянского и Крестьянского). Что же касается иностранцев, то вложения в русскую недвижимость привлекали их меньше, чем в промышленные капиталовложения.
Попыткой всё-таки выйти на внешний рынок стало создание Центрального банка русского поземельного кредита (ЦБРПК), устав которого получил утверждение 6 апреля 1873. Своей целью банк имел продвижение закладных листов российских земельных банков на внешнем рынке. Добиться этого предполагалось за счёт освобождения владельцев капитала от рисков, связанных с падением курса ассигнаций. Номинал закладных листов ЦБРПК указывался не в ассигнационных рублях, а в серебряных.
Вся схема выглядела так: за счёт взносов банков, которые желали поучаствовать в этом деле, составлялся основной капитал. Собрав основной капитал, банк выпустил "серебряные" закладные листы на сумму, вдесятеро большую основного капитала. Продал их за рубежом. На эти деньги купил наши, "ассигнационные" листы. Прибыль банка составляла разница между тем процентом, который он получал по чужим листам, и тем, который платил по своим. Таким образом, ЦБРПК брал на себя риск падения курса ассигнационного рубля. И как только это произошло (в 1878 году), он вынужден был прекратить выпуск закладных листов, а затем постепенно сойти со сцены.
Земельные банки почти не пострадали во время кризиса 1870-х годов: до начала XX века разорился только Саратовско-Симбирский банк. Однако в годину экономического кризиса рубежа веков система испытала сильное потрясение. В 1901 году банкротом оказался Харьковский банк, акции которого подешевели впятеро, а бывший хозяин (А.К. Алчевский) покончил с жизнью. (Одновременно разорились и два тесно с ним связанных коммерческих банка). Основной причиной стал коммерческий просчёт руководства, усугублённый неосторожными нарушениями законодательно установленных правил. Банк сохранился только за счёт государственной поддержки и прихода нового владельца (группы Рябушинских). На грани краха оказались тогда же и банки, которые контролировал Л.С. Поляков (Московский и Ярославско-Костромской) - они тоже не смогли выжить без казённого кредита.
Министерство воспользовалось этим поводом, чтобы изменить законодательство. Наиболее существенным нововведением закона 29 апреля 1902 года стало ограничение ссуд земельных банков под городскую недвижимость третью всей совокупности ссуд. Минфин объяснял это тем, что кредитование под городскую недвижимость гораздо более рискованно (на него приходилось 96 % убытков земельных банков из-за невозврата ссуд), т.к. такие кредиты часто использовались заёмщиками для спекуляции.
Вследствие закона 1902 года объём ссуд под городскую недвижимость у земельных банков сократился за первые семь лет действия закона в полтора раза.
Городские кредитные общества.
По мысли правительства, взять на себя ипотечное кредитование горожан должны были городские кредитные общества (ГКО).
Ключевое отличие ГКО от земельных банков - в том, что, подобно обществам взаимного кредита, они опирались на принцип взаимности. Кредиты выдавались только членам общества. Члены общества, связанные круговой порукой, отвечали по долгам общества в размере взятой ссуды. На расходы, связанные с открытием общества и первоначальным обеспечением платежей по закладным листам, в городской казне занималась требуемая сумма. После того, как участники предъявят к залогу имущества на заранее оговорённую сумму, открывались действия.
Отличие от ОВК состояло в том, что участникам кредитного общества не требовалось отчислять 10 % полученной ссуды в основной капитал. Причина, по-видимому, заключалась в разном характере операций. Ведь основной капитал ОВК имел две цели: 1) покрывать первоначальные расходы (пока заёмщики платить ещё не начали, а вкладчикам платить уже надо) и 2) обеспечивать уплату по обязательствам общества в случае убытков. В случае с ГКО первоначальные расходы покрывала ссуда города. Обязательства же обеспечивались не векселями (которые сами по себе материальной ценности не имеют), а недвижимостью.
Ближайшим конкурентом городских кредитных обществ выступали акционерные земельные банки - более крупные за счёт своих акционерных капиталов. К тому же распространение обществ сдерживалось особенностями их устройства. Во-первых, не всякий город мог выделить заём для образования общества. Во-вторых, принцип взаимности сдерживал распространение ГКО за пределы города (ведь все его члены должны участвовать в управлении). Значит, с одной стороны, тормозился рост существующих обществ, а с другой, оставались без кредита города, недостаточно крупные, чтобы устроить собственное общество.
Однако у ГКО были некоторые преимущества, позволявшие им не погибнуть в конкуренции. Во-первых, это более простая процедура получения кредита: правление и ближе (в этом же городе), и не столь требовательно к заёмщику (раз он вступил в общество и стал одним из товарищей). Во-вторых, поскольку не нужно платить прибыль акционерам, кредит оказывался более дешёвым.
Первое городское кредитное общество появилось в России в 1861 году. На 1906 год существовало 29 обществ, прежде всего - в западных губерниях. Из них было 4 крупных (каждое выпустило закладных листов более чем на 50 млн руб.), 5 средних (от 10 до 50 млн), 20 мелких. В период предвоенного подъёма они неплохо росли: на 1913 год число ГКО составило уже 36. Объём ссуд за первое десятилетие XX века вырос в полтора раза.
Взаимный поземельный кредит.
Учреждения ипотечного кредитования, основанные на принципе взаимности, действовали в области не только городского, но и земельного кредита. Первое подобное учреждение было создано в 1864 году и получило название Земского банка Херсонской губернии. Двумя годами позже было учреждено Общество взаимного поземельного кредита (ОВПК). Уставы двух банков несколько различались.
Особенностью ОВПК было то, что его стартовый капитал составился, подобно земельному банку, за счёт акций (паёв). Паевой капитал, внесённый учредителями, подлежал постепенной выплате из прибылей. Более существенное отличие - наличие основного ("складочного") капитала, которого не было в ГКО. Он составлялся из пятипроцентных отчислений получателей ссуды; соответственно, закладных листов обществу разрешалось выпустить на сумму в 20 раз большую капитала. Кроме того, из прибылей накапливался и запасной капитал, а все заёмщики включались в круговую поруку (соответственно, участвуя и в прибыли).
Ссуды выдавались "металлическими" закладными листами (из-за чего общество получило в публике прозвище "золотого банка"), приносящими 5 % в год. Ссуды бывали долгосрочные (на 56 лет, с частичным погашением) и краткосрочные (выдавались одновременно с долгосрочными, в пределах четверти последних).
Как и в случае с ЦБРПК, падение ассигнационного рубля (наряду с не очень удачным управлением) привело к кризису ОВПК. Заёмщикам стало трудно платить проценты, а самому обществу - оплачивать купоны по листам. Поэтому в течение 1880-х годов обществу разрешили перейти на выпуск листов, писаных в ассигнациях, предоставили льготный государственный кредит для первоочередных расходов, и всё-таки общество не смогло существовать далее: в 1890 году его пришлось присоединить к Дворянскому банку в виде Особого отдела.
Земский банк Херсонской губернии складочного капитала не имел, таким образом, полностью совпадая по устройству с ГКО. Обязательства обеспечивались только запасным капиталом и ручательством заёмщиков. Точных данных относительно источника стартового капитала нет, но судя по названию, он был получен в ссуду от земства. Впрочем, в дальнейшей деятельности от земских органов банк не зависел.
Ещё одно отличие Херсонского банка от ОВПК состояло в том, что номинал его закладных листов предусмотрительно указывался в ассигнациях. Поэтому банк развивался успешно. По объёму выданных кредитов он не уступал среднему земельному банку.
Остальные земельные банки, действовавшие на основаниях взаимности, носили сословный характер, обеспечивая кредитом дворян. Их возникло всего семь. Три - для прибалтийских дворян: Эстляндское дворянское кредитное общество, Лифляндское дворянское кредитное общество, Курляндское кредитное общество. Земское кредитное общество Царства Польского обслуживало землевладельцев-поляков. Два действовали на Кавказе: Тифлисский дворянский банк, Кутаисский Михайловский дворянский банк. Одно - в центральной России: Нижегородский Александровский банк (как и предыдущие два, он начал действовать на капитал, собранный местным дворянским обществом). Из перечисленных только Польский банк можно назвать крупным, ещё три банка - средними, оставшиеся три - мелкими.
Государственный дворянский банк.
Как и в области коммерческого кредита, в ипотеке активно действовало государство. Его интересы относились в основном к кредиту под сельские земли. В таком кредите нуждались разоряющиеся дворяне - владельцы "вишнёвых садов". Государственный дворянский банк действовал с 1885 года. Цель его оговаривалась прямо: "поддержание землевладения потомственных дворян". Само создание банка стало ответом на ходатайства дворян об организации им льготного кредита.
Льготные условия были таковы:
1) Пониженный процент по займам. Ставки постепенно снижались от 5 до 3,5 %. Это по крайней мере в полтора раза дешевле по сравнению с АЗБ. Низкие ставки обеспечивались отказом Дворянского банка от прибыли (дивиденда) и пониженным процентом, платимым владельцам закладных листов (как и в Госбанке, это достигалось благодаря авторитету государства).
2) Повышенный размер. Если в земельных банках ссуду выдавали из 50-60 % оценки, то в Дворянском - из 60-75 %.
3) До 1906 года помещики к тому же были освобождены от курсовых потерь: убыток от реализации листов ложился на сам банк, а помещики получали ссуду наличными деньгами в полном объёме.
4) Не ограничиваясь выдачей кредитов под ещё не заложенные земли, государство провело операцию по переводу в Дворянский банк дворянских закладов из АЗБ. Поскольку ссуды в земельные банки разрешалось возвращать как деньгами, так и закладными листами, курс которых ниже номинала, то Госбанк начал скупать листы земельных банков, покуда их курс не повысился до 100 %, затем передал их Дворянскому банку. В свою очередь, Дворянский банк передал эти листы своим заёмщикам по курсу 95 % для расплаты с земельными банками.
5) Наконец, в Дворянском банке действовала льготная система взимания просрочек и иные "приятные мелочи".
Значительность всех перечисленных льгот характеризуется тем, что дворяне активно принялись переводить в "свой" банк ссуды из акционерных банков. Уже в 1893 году лишь треть всех ссуд Дворянского банка приходилась на долю новых залогов, остальное было выдано на досрочное погашение ссуд из других учреждений.
К 1915 году на Дворянский банк приходилось 22,3 % площади всей заложенной земли и 23,8 % ссуд под землю. Ипотечным кредитом пользовались не только разоряющиеся дворяне в попытке оттянуть продажу имения, но и ведущие капиталистическое хозяйство - для его развития.
Тем не менее, основную часть клиентов Дворянского банка составляли именно Обломовы, о чём свидетельствует рост числа не дворян среди заёмщиков банка: с 10 % в 1900 году до 40 % в 1915 году. Не дворяне могли стать клиентами Дворянского банка, только купив заложенную в нём землю. Значит, 40 % заёмщиков не смогли с помощью кредитов поправить свои дела.
Крестьянский поземельный банк.
Другое направление правительственного кредита в сельском хозяйстве - крестьяне. Крестьянский поземельный банк появился в 1882 году. Он имел целью облегчить покупку земли крестьянам (как сельским обществам, так и товариществам и отдельным хозяевам).
Крестьянский банк выдавал ссуды на покупку крестьянами земли из расчёта 80-90 % её стоимости (но не более 125 руб. на душу при общинном землевладении и 500 руб. при частном). Залогом по ссуде выступала сама купленная земля.
Ставка составляла 7,5-8,5 %, что чуть выше уровня акционерных банков, но зато ссуды до 1906 года выдавались наличными. Продажей 5,5-процентных свидетельств Крестьянского банка занимался Госбанк. Затем эти свидетельства погашались ежегодными тиражами на сумму поступивших от заёмщиков погасительных взносов.
Деятельность Крестьянского банка можно разделить на несколько этапов. На первом этапе (1882-1895) поощрялись коллективные покупки земли. Считалось, что частники и так не бедствуют, а задача банка - преодоление малоземелья. В итоге на долю единоличников приходилось менее 2 % земли, купленной при посредстве банка.
Особенность второго этапа (1896-1905) - переход банка к непосредственному участию в купле/продаже земли. В соответствии с новым уставом (1895 года) он получил право покупать земли за свой счёт (в свою собственность) для перепродажи крестьянам. Результатом стал быстрый рост доли Крестьянского банка на рынке сельских угодий. За первые десять лет после введения нового устава она увеличилась (если считать по площади заложенных земель) в пять с лишним раз и примерно сравнялась с долей Дворянского банка. Около половины земель, покупаемых крестьянами, приобреталось при помощи Крестьянского банка.
Вообще, Крестьянский и Дворянский банки были тесно связаны, и не случайно глава управляющего банком Совета (его назначал министр финансов) совмещал управление Крестьянским и Дворянским банками. Из 40 отделений банка 23 были объединены с отделениями Дворянского банка.
В советской историографии Крестьянский банк нередко обвиняли в работе на интересы дворян. На самом деле банк тщательно отбирал предлагаемые ему для покупки имения, руководствуясь их доходностью (в 1896-1905 годах было куплено лишь 17 % предложенных владельцами имений). Цены на эти земли, при продаже их крестьянам, обычно оказывались ниже того, что крестьяне платили при самостоятельных покупках.
На третьем этапе (1906-1916) основное содержание работы банка составляла поддержка столыпинской реформы. Во-первых, наращивались объёмы операций (расширилась покупка земель за свой счёт, банк получил часть государственных земель). Во-вторых, с 1908 года кредит стали предоставлять лишь единоличникам.
В 1905-1907 годах крестьяне почти не покупали землю в ожидании бесплатного передела, но затем спрос вырос вплоть до того, что среди кандидатов на покупку, даже после исключения ненадёжных претендентов, приходилось проводить жеребьёвку. В итоге Крестьянский банк стал к началу войны крупнейшим ипотечным учреждением России.
Подытожим сведения по Дворянскому и Крестьянскому банкам. Несмотря на ярко выраженные сословные начала государственных земельных банков, государству не удалось создать сословный кредит. Во-первых, эти банки действовали на коммерческих основаниях (пусть и на льготной основе). Во-вторых, они не смогли помешать обезземеливанию дворян. В-третьих, способствовали росту крестьянской земельной собственности и расслоению крестьян (вопреки общине). При этом радикального воздействия на решение земельного вопроса они всё-таки не оказали. В то же время, можно отметить, что если Дворянский банк (в условиях стремительного сокращения дворянского землевладения) был совершенно бесперспективен, то Крестьянский имел все шансы на успешное развитие в среднесрочной перспективе (лет 20) при благоприятной политической обстановке.
Касса городского и земского кредита.
В начале XX века значительно расширилась деятельность городского самоуправления по благоустройству городов; то же можно сказать и о земских расходах. Резко выросла задолженность городов и земств, и всё равно средств самоуправлению не хватало. Чтобы облегчить городам и земствам получение долгосрочного кредита, правительство открыло при Министерстве финансов Кассу городского и земского кредита, которая начала работу 16 января 1913 года.
Основной капитал, полученный из Государственного казначейства, составлял 10 млн руб. Поскольку ссуды не должны были превышать основной капитал более, чем в 10 раз, это сразу задало объём операций Кассы - на уровне среднего земельного банка. В то же время, суммарная задолженность русских городов и земств на тот момент уже составляла более полумиллиарда рублей.
Выпуская собственные облигации, Касса выдавала ссуды деньгами по курсу своих облигаций на Петербургской бирже на день разрешения займа. Сверх обычных платежей за пользование деньгами, заёмщик должен был выплатить ещё обязательное пятипроцентное отчисление в запасной капитал. Помимо долгосрочных, выдавались и краткосрочные ссуды (до 5 лет). Сначала эти выдачи производились наличными из оборотного капитала (это ещё 10 млн, тоже полученные от Казначейства). С 1915 года - по видимому, из-за нехватки средств - для выдачи краткосрочных ссуд тоже выпускались облигации.
В течение первого полугодия Касса удовлетворила одинаковое число заявок от земств и городов - почти все поступившие заявки. Но в годы войны расходы местных властей возросли, а средства Кассы сократились, поэтому в большинстве случаев решения были отказными. Между тем курс всех государственных бумаг в войну резко упал. Рыночная стоимость закладных листов Кассы не достигала порой и 90 % номинала, что делало ссуду чрезвычайно дорогой.
Заканчивая обзор дореволюционных ипотечных учреждений, полезно вспомнить и про городские банки с их ссудами под недвижимость, которые Министерство финансов терпело только ввиду нехватки ипотечного кредита в российской глубинке.
Мелкий кредит и общественные капиталы.
По существу, мелкий кредит следовало бы отнести к кредиту предпринимательскому, поскольку ссуды из учреждений мелкого кредита (УМК) должны были предоставляться только на производительные цели. Однако своеобразная специализация и организационная обособленность позволяют выделить УМК в особую категорию.
Инициативу в создании крестьянских учреждений проявило государство. Долгое время оно пыталось решить проблему нехватки крестьянского кредита за счёт средств самих крестьян.
Первая подобная попытка относится к 1840 году. Тогда появился закон о вспомогательных и сберегательных кассах для выдачи крестьянам ссуд из неиспользованных остатков мирских сборов. Руководство этими кассами было вверено местной крестьянской администрации, что вызвало масштабные злоупотребления. Сдерживало их развитие и то, что в качестве обеспечения заёмщик обязывался представить поручителя на каждые 5 рублей ссуды (выступать поручителем разрешалось только по одной ссуде). Если учесть, что минимальная сумма, позволяющая произвести какие-то улучшения в хозяйстве (покупка коровы, лошади), измерялась десятками рублей, то становится очевидным, что подавляющее большинство населения заведомо лишалось возможности занимать деньги в кассах. Естественно, что при таких условиях они не получили распространения.
В пореформенное время власти предприняли попытку распространить на деревню принципы взаимного кредита. В 1865 году появилось первое ссудо-сберегательное товарищество, а шестью годами позже получил утверждение типовой устав ссудо-сберегательных товариществ. Важнейшее их отличие заключалось в том, что капитал товариществ образовывали сами заёмщики. Принципиально устройство товариществ совпадало с организацией обществ взаимного кредита. Но обязательный пай составлял по закону от 50 до 100 руб., а размер ссуды не мог превышать пай более, чем в полтора раза. Это обстоятельство резко ограничило распространение ссудо-сберегательных товариществ.
Следующая попытка наладить кредит в деревне относится к 1883 году, когда получил утверждение "нормальный" (типовой) устав волостных и сельских банков. По сути, то был реформированный устав вспомогательных и сберегательных касс: основу банковских капиталов составили мирские капиталы. Но из устава исчезла необходимость находить поручителей на каждые 5 рублей ссуды, а местная администрация устранялась от руководства банками и заменялась выборным правлением, подотчетным крестьянскому сходу. Вдвое (до 12 месяцев) повысилась максимальная продолжительность ссуды. Благодаря этим изменениям волостные и сельские банки получили большее распространение, чем их предшественники.
Но быстро выявились и их недостатки. Считая мирские деньги своими, крестьяне нередко рассматривали ссуды не как капиталистический кредит, который надо пустить на расширение производства, а как помощь на случай нужды. Середняки же, которые, по идее, как раз и должны были составлять большинство заемщиков, часто не прибегали к займам, не считая для себя необходимым развивать хозяйство. Во многих сёлах кредитоваться в банке считалось зазорным. В итоге сельские банки через несколько лет после открытия увязали в невозвратных ссудах и продолжали лишь формальное существование. Действительных операций они не вели и занимались перепиской ссуд на новые сроки.
Кредитные товарищества. С учетом допущенных ошибок в 1895 году был наконец введен новый тип кредитных учреждений - кредитное товарищество. Их основной капитал составлялся из ссуд Госбанка. Значит, у крестьян, желавших получить ссуду, отпала необходимость вносить предварительно свои деньги, что открыло доступ к кредиту основной массе деревни. Направленность на "малодостаточных" крестьян подчеркивалась максимально допустимым размером ссуды - 100 руб. Помимо краткосрочных (до года) ссуд, предусматривались и долгосрочные (до 5 лет). Специально подчёркивалось, что ссуды могут выдаваться только на производительные цели.
Важным плюсом кредитных товариществ по сравнению с волостными и сельскими банками стало то, что для их учреждения не требовалось согласия всего крестьянского общества, которое могло и не согласиться на подобное предприятие, помня о коллективной ответственности всего общества. Кроме того, вдобавок к традиционным операциям учреждений мелкого кредита (прием вкладов и выдача ссуд без залога) Положение 1895 года разрешало и посредничество при купле/продаже, и кредитование под залог в повышенном размере - всё это расширяло перспективы развития.
Кредитные товарищества распространились по всей России тысячами, как ни один из предыдущих видов УМК. Главной причиной этого стала государственная поддержка. Частные вклады составляли лишь 23 % средств сибирских кредитных кооперативов. Товарищества фактически превратились в посредников Госбанка по распространению кредитов: получая от него по несколько тысяч рублей ссуды в основной капитал, а затем еще дополнительно целевые кредиты, из 5-5,5 % годовых, они раздавали их затем в ссуду своим членам под 7-9 % годовых, что было на порядок ниже стоимости ростовщического кредита. Госбанку, в свою очередь, это тоже было выгодно, так как сам он заниматься мелким кредитом не мог - такие операции были бы слишком дороги, а главное, крестьяне при получении ссуд не могли представить залог. Выяснять платежеспособность каждого из тысяч заемщиков-крестьян было бы для банка не под силу, в то время как члены товариществ прекрасно знали состояние хозяйства друг друга и могли определить, кому кредит доверить можно, а кому - нет.
Были у товариществ и свои проблемы. Постоянная тема статей в "Вестнике мелкого кредита" - злоупотребления членов правления (если это были люди в деревне влиятельные, контролировать их оказывалось невозможно). Другая тема - переписка ссуд, связанная обычно с их непроизводительным использованием.
По мере развития товариществ всё более явно стала проявляться стремление к диверсификации. Начиная со ссуд под хлеб, кооператоры вышли на строительство зернохранилищ и элеваторов, на организацию закупок техники по сниженным ценам. Посредничество особенно стало развиваться во время войны, вылившись в создание союзов кредитных кооперативов.
В 1912 году работу кредитной кооперации объединил Московский народный банк. Его создатели ставили задачей улучшение финансового обеспечения кооперации. Денег на развитие производства зачастую не хватало, а кредитоваться в АКБ отдельным кооперативам оказывалось не всегда возможно. Крупному банку доверяли больше и давали крупные займы, которые он затем распределял между союзами кооперативов. Те, в свою очередь, передавали займы отдельным кооперативам. Акции банка тоже покупались кооперативами и их союзами. Таким образом, и по источнику основного капитала, и по смыслу своей работы это был действительно народный банк. Его существование доказывало, что кооперация доросла до уровня всероссийского объединения.
Земские кассы мелкого кредита.
Наряду с государством, мелким кредитом пытались заниматься и земства. Первый этап земского "хождения в мелкий кредит" в 1870-х годах не удался. Раздавая кредиты ссудо-сберегательным товариществам, земства не брали их под непосредственное управление. И в лучшем случае получали бесконечную переписку ссуд с уплатой процентов. В худшем случае товарищества просто разорялись. После упадка ссудо-сберегательных товариществ, в 1890-е годы, деятельность земств в области мелкого кредита свелась к отпуску товаров в кредит с земских сельскохозяйственных складов. Более успешной была деятельность земских касс мелкого кредита.
Их образцовый устав был издан в 1906 году, а на следующий год открыла действия первая касса. По уставу, цель земских касс - облегчать крестьянам "производство хозяйственных оборотов и улучшений и приобретений инвентаря" путём кредитования отдельных крестьян и содействия крестьянским кредитным кооперативам.
Касса полностью находилась в распоряжении земства: создавалась по его решению, за счёт его капиталов; земство выбирало правление и отвечало по долгам кассы. Ссуды до 300 рублей выдавались без обеспечения, с обеспечением в виде товаров крестьянского производства - до 1000 рублей.
Краткосрочные (до года) ссуды сочетались с долгосрочными (до 5 лет). Все они были строго целевыми (при нецелевом использовании касса могла требовать досрочного возврата денег).
Учитывая недолгую историю земских касс, их успехи можно признать значительными. К середине 1914 года их существовало 215; общая сумма выданных ссуд достигала 70 млн (на уровне среднего земельного банка). Крупнейшие из касс соответствовали уровню среднего городского банка, имея баланс более 1 млн руб.
Постоянная тенденция в деятельности земских касс - расширение работы с крестьянскими кооперативами. Их доля достигла 60 % совокупности ссуд. Что же касается остальных 40 % (это ссуды отдельным лицам), то земские кассы едва ли конкурировали с кредитными товариществами, т.к. кредитовали более зажиточных крестьян.
Можно сказать, что земские кассы подтвердили опыт кредитных товариществ: крестьянский кредит в России имел хорошие перспективы развития, но при условии привлечения капиталов из-за пределов деревни.
Ломбардный кредит.
Самую слабую по своим оборотам часть кредитной системы составляли ломбарды. Ломбардный кредит - это выдача ссуд под залог ценных вещей. Такая деятельность требует наличия в штате банка квалифицированного оценщика, индивидуальной работы даже с недорогими залогами (которые составляют большинство) и надёжного помещения для их хранения. Кроме того, сам характер подобных залогов, относящихся обычно к области искусства, делает их продажу в случае просрочки долга, даже по заниженной цене, проблематичной. Поэтому ломбардный кредит менее выгоден для банков по сравнению с другими операциями, даже несмотря на взимавшийся по нему высокий процент (12 %, а с учётом платы за хранение и иных дополнительных сборов - до 24 %).
В то же время, он невыгоден и заёмщику, вынужденному отдавать свою вещь в залог существенно ниже покупной стоимости (в оценку учитывается не само изделие, а только стоимость материала, к тому же ссуда даётся обычно из расчёта не более 50 % оценки). В итоге ломбарды остались далеко позади учреждений коммерческого и ипотечного кредита. Городские ломбарды рассматривались городами, которые ими владели, не как источник прибыли, а как средство помощи тем, кто в противном случае вынужден был бы обратиться к ростовщикам. Показательно, что городские банки, уставы которых допускали выдачу ломбардных ссуд, занимались ими очень неохотно, и даже с удовольствием кредитовали местное самоуправление с целью развития операций местных же ломбардов.
На начало 1913 года учреждений, производящих ломбардные операции, в России было: 2 ссудных казны, 17 акционерных (частных) ломбардов, 103 городских (общественных) ломбарда.
Скудные сведения о ломбардах наиболее полны в отношении ломбардов городских. Первый из них возник в Вологде в 1886 году. По своему устройству они очень напоминают городской банк (средства в основной капитал точно так же поступают из городской казны либо от жертвователей; ломбард находится в городском управлении и под городской ответственностью; главная проблема - нехватка средств). Направленность городских ломбардов на поддержку горожан наглядно показывает размер их средней прибыли. У городских ломбардов она составляла 4 %, тогда как у акционерных - 16,5 % (у ссудных казён - 6 %).
Городские ломбарды, как ни странно, демонстрировали лучшие показатели развития в начале XX века (за период 1904-1913 годов). Правда, по численному росту они несколько отставали от акционерных (35 % против 40 %). Однако капиталы за этот срок выросли у акционерных ломбардов на 83 %, а у городских - на 106 %; объём выданных ссуд - соответственно, на 43 и 118 % (у ссудных казён - на 81 %).
При этом на акционерные ломбарды приходилась наибольшая доля рынка ломбардных кредитов: 44 % (ссудные казны держали 33 %, городские ломбарды - 23 %).
Ещё один показатель - соотношение собственных капиталов и привлечённых (занятых). Чем меньше процент собственных средств, тем более эффективно они используются. У городских ломбардов доля собственных капиталов составлял 23 % баланса, у акционерных - 59 % (сохранные казны и здесь находились посередине: 36 %). То есть, вклады и займы у акционерных ломбардов составляли сумму меньшую, чем собственные капиталы - показатель невероятный для системы коммерческого кредита.
Судя по этому показателю, можно сказать, что городские ломбарды более подвижно действовали на рынке. С другой стороны, учитывая общую успешность акционерных ломбардов (о чём можно судить хотя бы по их прибыли), слабое привлечение заёмных средств можно объяснить нежеланием это делать. Если это предположение верно, то причиной такого нежелания могла служить узость рынка (ограниченность платёжеспособного спроса). Предложенное объяснение логично вяжется с ничтожным размером той доли кредитного рынка, которая приходится на ломбардный кредит.
 |
| Кредитный рынок России на 1.1.1913 г. (По ломбардам - данные на 1.1.1914 г.) |
 |
 |
